Все наши беды сегодня от качества образования

О проблемах современного образования, о подготовке гуманитарных кадров, о воспитании молодого поколения и многом другом беседовали главный редактор журнала «Стандарты и качество» Г.П. ВОРОНИН и С.Н. ЕСИН

• Как можно научить людей думать?
• Следует ли «объять необъятное» в рамках школьной программы?
• В чем состоит национальная идея россиян?

Сергей Николаевич ЕСИН — известный российский писатель, вице-президент Академии российской словесности, ректор Литературного института им. А.М. Горького (1992—2006), в настоящее время — заведующий кафедрой литературного мастерства Литературного института им. А.М. Горького, заслуженный деятель искусств РФ, почетный работник высшего образования РФ, лауреат Международной премии им. М.А. Шолохова в области литературы и искусства.

За большой вклад в развитие отечественной культуры награжден орденами и медалями.

О проблемах современного образования, о подготовке гуманитарных кадров, о воспитании молодого поколения и многом другом беседовали главный редактор журнала «Стандарты и качество» Г.П. ВОРОНИН и С.Н. ЕСИН.

— Сергей Николаевич, изменилось ли качество школьного образования в связи с введением Единого государственного экзамена?

— Качество нашего образования, действительно, сильно изменилось за последние годы. И надо признать — не в лучшую сторону. Все наши беды сегодня, в том числе и в экономике, напрямую связаны с качеством образования. Поскольку я гуманитарий, то буду говорить о гуманитарном образовании.

Студенты-первокурсники Литературного института им. А.М. Горького, где я преподаю, как правило, с большим трудом сдают экзамены по таким дисциплинам, как история Древней Греции и история античной литературы. Почему? Да потому что их не изучают сегодня в школе.

Помню, как в четвертом классе я получил этот учебник, прочитал его от корки до корки уже в первой четверти, внимательно просмотрел все картинки. Мне было интересно.

Старшеклассникам были знакомы такие понятия, связанные с общей культурой, как «греческая цивилизация», «лапидарность», мы знали имена греческих богов, а также основных артефактов древнеегипетской культуры, во всяком случае, мы могли их проартикулировать.

Я с уверенностью мог сказать, что самая большая пирамида — это пирамида Хеопса, что Рамзес II — один из величайших фараонов Древнего Египта. Даже представить себе не мог, что когда-нибудь попаду в Египет, но уже тогда живо интересовался историей этой страны, ее культурой, традициями, и не потому, что был большим ее почитателем, а потому, что в школе тебя в любой момент могли спросить об этом.

А теперь приходят к нам ребята, которых в школе не знакомили с этим периодом истории. Приходится все начинать с нуля. Поломана традиция гуманитарного школьного образования.

Недавно из газеты «Правда» мне переслали коллективное письмо родителей школьников, озабоченных тем, что скоро в ЕГЭ введут сочинение. Что же это? Наши дети не умеют писать сочинения, следовательно, их надо этому учить. Учить надо грамотно составлять фразы, излагать мысли, наконец, просто правильно писать заявление и т.д.

Сделаю небольшое отступление. После шестого класса я поступил в школу рабочей молодежи. Первое свое сочинение просто скомпилировал из данных, взятых из различного рода энциклопедий и других открытых источников. Когда поступал в университет, толком-то и не знал, как надо писать сочинение, поэтому решил рискнуть и создал рассказ по заданной теме. Конечно же, написал с массой ошибок, но зато это был свободный полет моей фантазии, мои, не чужие, мысли и рассуждения, поэтому я и поступил в университет.

Письмо — это русская и не только дворянская привычка. При раскопках в Новгороде нашли берестяные грамоты. «Я писал тебе на бересту», — так говорили наши предки. Писали все, ведь писать — это значит излагать свои мысли. Мысли копить надо, а не варианты ЕГЭ, которые нужно просто-напросто запомнить и тупо списать.

— Из обязательной программы по литературе для средней школы исчезли такие произведения, как «Ревизор» Н.В. Гоголя, «Кому на Руси жить хорошо» Н.А. Некрасова, поэма «Медный всадник» и трагедия «Борис Годунов» А.С. Пушкина. Список может быть продолжен. Ваше отношение к такому обращению с классикой?

— Это невероятные потери для классического гуманитарного школьного образования. И связано это, на мой взгляд, с двумя вещами. Во-первых, желание составителей подобных программ объять необъятное. Я хорошо помню, что до революции все изучение русской литературы заканчивалась Н.В. Гоголем.

А дальше, ребята, плывите сами, решайте, какую литературу читать, изучать, а какую, что называется, оставить за бортом. Сейчас же почему-то обязательно надо включить в школьную программу произведения А.И. Солженицына. Я буду рад, если школьники ознакомятся с ними, но не в рамках же учебной программы.

А вот Пушкин, Некрасов, Гоголь — это не только исторический кругозор, одна Россия, вторая Россия, третья, но и формула, невероятно обогащающая человеческую личность. Их произведения учат жить по правде, по совести. Я, например, очень часто на экзаменах прошу своих студентов назвать десять крылатых фраз из «Горя от ума» А.С. Грибоедова. Худо-бедно называют пять примеров. Обращаюсь к ним: эти изречения помогут вам стать не только высокообразованными и культурными людьми, но и научат грамотно и интересно вести беседу. Например, вызывает тебя начальник, а твой коллега с сарказмом говорит вслед: «Ну да, подлизался». А ты в ответ цитату из «Горя от ума»: «Служить бы рад, прислуживаться тошно». Или еще пример. Входишь со своей девушкой в зал, где тихо звучит музыка, слышен неспешный разговор гостей, и сразу вспоминаешь грибоедовские строки: «То флейта слышится, то будто фортепиано».

Ты можешь прокомментировать любую ситуацию цитатами из знаменитой комедии. А начав так разговаривать, вы, ребята, многое придумаете и сами.

Мы хотим во что бы то ни стало сделать наше молодое поколение современным. Но современным его сделает очень хорошее знание литературы. А что такое литература? Это и история, и этика, и психология, и многое, многое другое.

— Сергей Николаевич, вы почетный работник высшего образования РФ, долгое время были ректором Литературного института им. А.М. Горького, сейчас активно ведете преподавательскую деятельность. Каков образовательный уровень ваших студентов?

— Я пришел в Литинститут в начале перестройки, когда рушилось все вокруг, наметилась явная тенденция к прагматизму. А мы в это время ввели такую дисциплину, как латинский язык. Спустя годы мы с тогдашним ректором Литературного института Б.Н. Тарасовым присутствовали на вручении премии Александра Солженицына.

Среди награжденных наш выпускник Максим Амелин, сделавший прекрасные переводы Катулла, Пиндара, Гомера и других античных классиков. Отрадно было слышать, что наш бывший студент получил премию «за новаторские опыты, раздвигающие границы и возможности лирической поэзии, за развитие многообразных традиций русского стиха и за обширную просветительскую деятельность во благо изящной словесности». Тут же вспомнились и преподаватель античной литературы, и преподаватель латинского языка, и преподаватель русской литературы, прививавшие ему знания по этим предметам. К сожалению, сейчас латинский язык у нас не преподают.

Стали ли мы от этого богаче? Однозначно нет! Расширился наш кругозор? Безусловно, нет!

Воспитание писателя, интеллектуальной элиты очень напоминает физику. Когда я работал в журнале «Кругозор», мы с сотрудниками редакции посетили ядерный центр в Дубне, где нам показали и простым, доступным языком рассказали о синхрофазотроне. С огромной скоростью по кругу разгоняются частицы, а на их пути выставляется некая металлическая преграда. Что там выбьют эти частицы, будет видно на фотопленке. И ученые зачастую не знают, что получится. Но ведь эксперименты надо ставить.

Так и мы, преподаватели Литературного института, не знаем, что получится из наших ребят. Очень сложная задача стоит перед нами — воспитать настоящего писателя, представителя интеллектуальной элиты. Это можно сравнить с вождением машины, когда надо вовремя и правильно совместить газ и переключение скоростей.

Играть на разнице потенциалов — это большое искусство и чем больше этих потенциалов, тем совершеннее становится человек.

— Какие качества современной молодежи привлекают вас, а какие отталкивают?

— Привлекает меня, конечно же, высокая компьютерная грамотность нынешнего молодого поколения. Но сильно раздражаюсь, когда вижу в вагоне метро, как молодежь играет на мобильных телефонах, планшетах, айпэдах и айфонах в компьютерные игры. Хочется им сказать: ребята, что вы делаете, жизнь коротка и интересна, зачем же тратить ее на такую ерунду?!

В юности я с большим интересом прочитал Заратустру и нашел там весьма любопытный пассаж, который впоследствии неоднократно цитировал. Заратустра говорил, что не понимает людей, любящих настольные игры, нуждающихся в них.

Человек — такая сложная машина, которая практически должна занимать сама себя. Я не понимаю, как можно жить в наушниках.

Моя покойная жена, известный в прошлом журналист и литературный критик, говорила мне, что любит в электричке не книги читать, а смотреть в окно. Что такое наушники, телефоны, компьютерные игры? Это некие готовые рецепты жизни.

А что такое твое наблюдение? Это твои собственные размышления о каком-то предмете или явлении. И здесь можно фантазировать и что-то придумывать.

Мне нравится в нашей молодежи ее некая прагматичность, навязанная телевидением, радио, интернетом, обществом в конце концов, но совершенно не нравится, что, по ее мнению, работа должна приносить очень большие деньги. Я трудился и библиотекарем, и корреспондентом, и ответственным секретарем, и главным редактором и, переходя с одной работы на другую, никогда не спрашивал, какая у меня будет зарплата. Мне настолько нравилось то, что я делал в этой жизни, что готов был и бесплатно трудиться. Работа доставляла мне колоссальное наслаждение.

Нынешнее поколение мало того что мечтает о больших деньгах, еще и ищет должности, на которых можно фактически не работать, где будет много свободного времени, позволяющего путешествовать. Я трудился по 14 часов в сутки. Помню, когда писал диплом, зашел в отдел редких рукописей Библиотеки им. В.И. Ленина, была ранняя весна, а когда вышел, то на деревьях были уже зеленые листочки. Я не заметил, как поменялось время года. Но зато после защиты диплома сразу же получил направление в аспирантуру.

Не нравится, что нынешние студенты, даже нашего Литинститута, который открывает будущее, считают, что инженерами, писателями, врачами их сделают успешно сданные зачеты и экзамены. Нет, дорогие мои, инженерами, писателями, врачами вы должны сделать себя сами. Вуз, аудитория покажут вам только направление, чтобы вы не тратили попусту время на поиски правильного пути.

И все-таки по моему личному опыту, по опыту моих друзей, среди которых много достойнейших людей, выигрывают в этой жизни не прагматики, а романтики.

— Не так давно была опубликована статья известного кинорежиссера В. Бортко «Национальная идея: выживание и умножение». А по вашему мнению, какова должна быть сейчас национальная идея?

— Прагматических национальных идей — тьма. Русская национальная идея заключается в другом. Мы никогда не выживали, мы всегда умножались. Но и выживали не потому, что умножались. Росли за счет многих и разных факторов.

Вообще национальная идея — очень сложная вещь. На мой взгляд, национальная идея — это расширение популяции, увеличение внутреннего духовного потенциала, неразрывность связей с Родиной. А связь с Родиной предполагает неразрывную связь со своей семьей. В результате получается не одна, а множество национальных идей. Конечно же, хотелось бы иметь универсальную национальную идею, но не получается. Даже при царе-батюшке национальная идея существовала в виде трех составляющих — православие, самодержавие и народность. Сейчас можно говорить о государственности, вере и народности. С выживанием и умножением нищенской нации как национальной идеей я не согласен.

Вообще, считаю, что каждый исторический период времени рождает свою национальную идею. Меня сейчас очень волнует состояние нашего сельского хозяйства, ведь основа России — ее земля, а мы превратили жизнь деревенского жителя в какой-то кошмар, форменный ад. В ней не осталось деревенской свободы. С одной стороны, мы создали огромную привлекательность городской жизни со всеми ее благами цивилизации, с другой же, не сделали ничего для того, чтобы жить в деревне было комфортно и уютно. А ведь все лучшее и фундаментальное пришло к нам именно из села.

Несколько лет назад я побывал в одной деревне в Псковской области. И там, где раньше были возделанные поля, сейчас растут кустарники и деревья. Но сколько же пота сошло с наших предков, которые без машин, собственными руками отвоевывали землю от тогда непроходимых лесов. Огромное преступление так поступать с землей — нашей матушкой-кормилицей. Поэтому для меня главная национальная идея сегодня — это возрождение отечественного сельского хозяйства.

Материал подготовила

Светлана СУРКОВА

Полная версия статьи доступна подписчикам электронного журнала.

01.09.2014

---

448

Поделиться: